Обаятельные маньяки, перемотка и фейковый твиттер: Смех в творчестве Михаэля Ханеке В прокат вышел «Хэппи-энд» — черная комедия австрийского режиссера

«Хэппи-энд» Ханеке, своеобразный сиквел «Любви» — пожалуй, самой эмоциональной и проникновенной картины режиссера, получившей «Золотую пальмовую ветвь». Связывает их лишь фигура Жоржа Лорана (Жан-Луи Трентиньян), лишившегося жены в фильме «Любовь». Здесь он, скорее, второй по значимости персонаж после своей внучки, 13-летней Евы (замечательная Фантин Ардуин). Девочка вынуждена жить под одной крышей с дедушкой, в новой семье своего отца (Матьё Кассовиц) — мать Евы лежит в больнице после попытки отравления. Сразу оговоримся: тема смерти поднимется в фильме еще не раз.

Все несчастливые семьи несчастны по-своему, и семью Лоран счастливой точно не назовешь. Отец девочки, успешный врач, тайком от жены ведет непристойную переписку со своей любовницей в аналоге фейсбука. Тетя Евы, Анна (нестареющая Изабель Юппер), настоящая железная леди, возглавляющая семейный бизнес, готовится к свадьбе с британским адвокатом (Тоби Джонс). В то же время у нее на работе случается несчастный случай, а ее сын Пьер (дублированный на французский язык немец Франц Роговский) мучается от осознания своей никчемности. Страдающий от болезни Альцгеймера дедушка просит всех, кто подвернется под руку, достать ему пистолет, чтобы покончить с собой. Напрашивающиеся аналогии с «Теоремой» Пьера Паоло Пазолини и «Крысятником» Франсуа Озона не совсем верны — Ева не является ангелом-истребителем, сеющим хаос в благополучном семействе. Хаос там был задолго до ее появления.

Несмотря на кажущуюся безрадостность, это, пожалуй, единственный фильм Ханеке, который можно назвать, пусть и с натяжкой, комедией или, скорее, даже фарсом. Однако, если поискать, отблески комичного найдутся и в некоторых других творениях 75-летнего австрийского моралиста.

Сначала вспомним несколько фактов из его жизни. Ханеке родился в Мюнхене, но вырос в Австрии. Он изучал философию, психологию и театральную режиссуру в Венском университете, до своего кинодебюта в 47 лет писал и ставил на сцене пьесы. Теперь он сам преподает в Венском университете музыки и исполнительского искусства. Среди повлиявших на него режиссеров называет воспевшего отчуждение Микеланджело Антониони (не зря первые картины Ханеке объединены в условную «трилогию замораживания») и Пьера Паоло Пазолини, Андрея Тарковского и Робера Брессона, Аббаса Киаростами и Жан-Мари Штрауба. Ханеке терпеть не может фильмы с постмодернистским кровопусканием, блокбастеры и кино, дающее очевидные ответы на сложные вопросы — отчасти, наверное, потому что постановка сложных вопросов для него гораздо важнее. Как он сам говорит, «объяснения скучны». Он любит статичные кадры, длинные планы, визуальную скупость и холодность. Еще режиссер часто ставит своих героев перед сложным моральным выбором и заставляет их проживать мучительные ситуации.

Среди самых популярных фильмов Ханеке неизбежно упоминают «Забавные игры», где парочка обаятельных садистов врывается в дом образцовой семьи и превращает ее жизнь в кошмар. Фильм, как и снятый режиссером десять лет спустя американский авторемейк, никак не назовешь смешным, но появление пульта от видеомагнитофона в знаковой сцене и та легкость, с которой подонки расправляются с несчастным семейством и подмигивают в камеру, производит несколько двоякое впечатление. Да, Ханеке пытается вызвать у зрителя дискомфорт, по его собственному признанию, «изнасиловать его до состояния независимости», без прикрас и экивоков показывая ему, что же такое насилие. Да, на премьере в Каннах многие были шокированы и покинули зал, в том числе и Вим Вендерс, приехавший на фестиваль с картиной с подходящим случаю названием «Конец насилия». Однако при этом ощущение забавной игры со зрителем не покидает до самого закономерного финала. Слишком сильно переживать не получается при всем желании — это скорее ироничный конструкт, призванный нас разбудить, чем честный и в итоге более изматывающий эксплотейшн. В этом кроется и определенное противоречие: Ханеке критиковал насилие в фильмах Квентина Тарантино и Оливера Стоуна, но, надо признаться, находит в смерти и разрушении некую красоту и часто чуть ли не со смакованием фиксирует на них свою статичную камеру.

Перебравшись на французскую землю и получив международное финансирование, Ханеке берет тему home invasion, которую так любят американские режиссеры, и расширяет ее до размера социального комментария — теперь это не просто страх перед незнакомцем, который ломится в твой дом, а перед чужим как таковым, фактически перед любым иммигрантом, топчущим чистые европейские улицы. Во «Времени волков» в твой дом не просто могут пожаловать незваные гости с ружьем наперевес — вся страна превращается в зону тревоги и незащищенности, и помощи теперь ждать не от кого. В картине «Код неизвестен» судьбы рушатся из-за брошенной в подол попрошайки бумажки, но неправильно будет сказать, что Ханеке пытается вызвать жалость к неимущим — его рациональная холодность не дает свести анализ к однозначной интерпретации. Есть в «Коде» и особенно интересная для нас сцена: ребенок того и гляди упадет с балкона, пока его мать, героиня Жюльет Бинош, плещется в бассейне. Зритель уже затаил дыхание, но, оказывается, просто идут съемки фильма, ведь Бинош играет актрису кино. Нас опять одурачили. Думается, так же кинематографично над зрителями и их ожиданиями мог бы подшутить Альфред Хичкок.

В фильме «Скрытое», где добропорядочных буржуа терроризируют видеокассетами, а грех детства накладывается на национальный комплекс вины, можно увидеть еще один элемент комического. Один из гостей, пришедших на ужин к семье Лоран, рассказывает анекдот про собаку. Смех работает как контрапункт и должен лишь подчеркнуть незащищенность хозяев и их гостей — в следующую секунду раздается звонок в дверь, и улыбки вмиг слетают с лиц четы Лоран. Но анекдот в самом деле сделал бы честь любой комедии, не только французской.

Показательно и то, что одним из ранних фильмов Ханеке была экранизация «Замка» Франца Кафки, полная сухого абсурдистского юмора. Да и сам режиссер считает себя оптимистом, и с ним не хочется спорить. В качестве подтверждения подойдет показательная история с журналистом Бенджамином Ли, который от лица Ханеке запустил в 2012 году фейковый твиттер с фотографиями смешных котиков, хвастовством «Золотыми пальмовыми ветвями» и «lol» в конце каждого предложения. Аккаунт привлек десятки тысяч подписчиков. Когда в финале интервью с режиссером для The Guardian он признался в своем авторстве твиттера, Ханеке расхохотался и сказал: «Поздравляю! Я очень много над ним смеялся. По-моему, это очень умно».

Фотографии: Russian World Vision