Кроме Шопена: Главные фортепианные треки XX века Композитор Владимир Мартынов, который 25 июля даст концерт в Новой Третьяковке, составил плейлист
Что вы представляете себе, когда слышите словосочетание «фортепианная музыка»? Вероятно, что-то заведомо скучное — уроки музыки в школе, заставку какой-нибудь передачи на канале «Культура», подаренный родителями абонемент в консерваторию. Но все не так просто, считают организаторы серии концертов Sound Up. За последние 100 лет с фортепианной музыкой произошло много интересного — от экспериментов Карлхайнца Штокхаузена до пьесы Джона Кейджа «4′33″», где 4 минуты и 33 секунды музыка не звучит вообще.
Запутались? Я, например, запутался. Но ничего страшного. The Village попросил композитора-минималиста Владимира Мартынова, который 25 июля сыграет в Новой Третьяковке на фестивале Sound Up Forte, выбрать десять записей, которые помогут разобраться в том, что происходило с фортепианной музыкой в XX веке, и рассказать о них.
Sound Up Forte
Алексей Любимов, Владимир Мартынов, Mujuice, Михаил Дубов, Long Arm и другие
Джон Кейдж
«Sonatas & Interludes for Prepared Piano»
«Сонаты и интерлюдии» Кейджа — это его вершина произведений для подготовленного фортепиано. В них соединились два разных культурных направления — индийское, свободное и имеющее в своей основе девять неизменных эмоций индийской культуры, и западноевропейское, последовательное и структурированное. Кейдж своей системой подготовленного фортепиано бесконечно расширяет возможности инструмента.
«Music of Changes»
Для создания «Музыки перемен» Кейдж впервые применил метод случайных процессов. В основе метода — китайская «Книга перемен». Для сочинения произведений Кейдж составил таблицы, включающие высотность, ритм и другие характеристики композиций, подкидывал монетки и получившееся записывал.
Стивен Райх
«Piano Phase»
Главное произведение фундаментального минимализма. В нем впервые продемонстрировано действие микропроцессов, когда паттерн сдвигается на долю секунды — и получается удивительный муаровый узор.
Мортон Фельдман
«For Bunita Marcus»
«Palais de Mari»
По моему мнению, Фельдман — это последний великий композитор, так же как для него самого последним великим живописцем, например, был Марк Ротко. Если Кейдж и Райх в своей музыке пытались преодолеть принципы композиции, то Фельдман достигал высоких и удивительно медитативных результатов внутри композиции.
Стравинский
«Соната для фортепиано»
Сонаты для фортепиано Стравинского — манифест композиторского аскетизма. После «Весны священной», после буйства авангарда десятых годов XX века и роскошества импрессионизма он пришел к сухому и аскетическому звучанию. Это важная веха для музыки XX века, так как данный переход выразил в себе попытку преодоления композиторского излишества, которое хлестало через край.
Шёнберг
«Suite for piano, op. 25»
Сочинение Шёнберга — одно из самых строгих додекафонических произведений, соединенное с принципами барочной сюиты.
Антон Веберн
«Variations for piano, op. 27»
Антон Веберн — один из самых последовательных додекафонических композиторов. Его произведения являются примером самой чистой музыки — если Шёнберг апеллирует, например, к барочным традициям, то композиции Веберна уже ни к чему не апеллируют, а являются чистой серийной музыкой.
Штокхаузен
«Klavierstücke IX»
«Klavierstücke X»
Фортепианные пьесы Штокхаузена — это вершина фортепианной музыки XX века. В этих пьесах Штокхаузен, с одной стороны, развивает принципы работ Веберна, с другой — вводит принципы так называемой мобильной техники, то есть техники свободного выбора фрагментов композиции. И этим он делает себя единственным европейским композитором, способным соперничать с Кейджем.
Обложка: Инна Зайцева / Long Arms Records
